пятница, 15 сентября 2023
20:19
Доступ к записи ограничен
Все это - суета и асимметричный дуализм языкового знака
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
вторник, 07 апреля 2020
Все это - суета и асимметричный дуализм языкового знака
Скажите мне, вот где все эти люди, у которых на карантине появилось множество свободного времени? Ежедневно получаю интересные подборки с посылом «сейчас, когда у вас есть свободное время...»: записи спектаклей, дистанционные курсы, книги «Нового литературного обозрения», выложенные в открытый доступ на время карантина, – множество любопытнейших вещей. Вот только воспользоваться этими возможностями никаких шансов: подготовка к лекциям и семинарам, проверка письменных работ, диалоги со студентами, вдруг вспомнившими, зачем они пришли учиться, и начавшими засыпать интересными вопросами в личку. А еще когда-то статью надо писать. Свободное время? Люди, да вы издеваетесь!
суббота, 15 февраля 2020
Все это - суета и асимметричный дуализм языкового знака
Стыдно признаться, но в Малом я был первый раз в жизни. Как-то упорно не складывалось. А в этот раз все звезды сошлись, и я отправился знакомиться с «домом Островского», но не на Островского, а не Чехова.
К этому моменту я уже и успел подзабыть, что бывают театры, где роскошные декорации, костюмы в стиле эпохи и все традиционно до невероятности, так что был впечатлен. Вообще, если описать ощущения одной фразой, то самое сильное – ощущение мощной школы, традиции, которая живет в этих стенах. И не только в декорациях, костюмах дело. Удивительно гармоничные мизансцены, цельная труппа, отсутствие истеричных выкриков и заламывай рук, которые так часто коробят меня в спектаклях более «модерновых» театров, а в то же время глубокая эмоциональность игры. Вот только… Недостает им огонька. Тяжестью своей эта традиция словно бы слегка придавливает непосредственность впечатлений.
И весь коллектив вроде бы хорош, а особенно выделить никого не хочется. Вот разве что Фирса – Каюрова. Не зря он по всем фронтам «заслуженный», совершенно не зря!
Что порадовало, при общей традиционности постановки нет ощущения робкого копирования авторского текста. Слегка смещены акценты, переставлены местами две-три сцены – и уже все видится иначе. Гораздо более симпатичный и трагичный одновременно Лопахин, совершенно невыносимый Петя, гораздо резче проступившая всеобщая разобщенность, неуютность поместья Раневской. Вот только, по ощущениям, трактовка эта словно подчеркивает несоответствия Чеховской пьесы традиционным представлениям о сценичности. И от того ощущение затянутости, монотонности некоторых эпизодов. «Ну давайте еще посидим. Нет, ну давайте еще посидим. И еще. И еще». Наверное, в задумке это должно было создавать какое-то напряжение, нарастание внутренней тревоги. Не знаю. Но в реальности было только ощущение нудноватости, было желание подтолкнуть уже актеров к следующей сцене, уж больно все статично, у Чехова этой абсолютной неподвижности нет. Хотя была пара-тройка эпизодов, где очень гармонично эта медлительность сочеталась с внешней сценической динамикой, там чеховская трясина быта прям великолепно выявлялась. Ряд ярких удач у этой постановки все-таки есть. Хотя вот вспоминать – так конкретные сцены и не назову, помню, что второй акт, несколько эпизодов на балу. Недостаток памяти, конечно, но и общее свойства спектакля – уж слишком все на одной ноте.
К этому моменту я уже и успел подзабыть, что бывают театры, где роскошные декорации, костюмы в стиле эпохи и все традиционно до невероятности, так что был впечатлен. Вообще, если описать ощущения одной фразой, то самое сильное – ощущение мощной школы, традиции, которая живет в этих стенах. И не только в декорациях, костюмах дело. Удивительно гармоничные мизансцены, цельная труппа, отсутствие истеричных выкриков и заламывай рук, которые так часто коробят меня в спектаклях более «модерновых» театров, а в то же время глубокая эмоциональность игры. Вот только… Недостает им огонька. Тяжестью своей эта традиция словно бы слегка придавливает непосредственность впечатлений.
И весь коллектив вроде бы хорош, а особенно выделить никого не хочется. Вот разве что Фирса – Каюрова. Не зря он по всем фронтам «заслуженный», совершенно не зря!
Что порадовало, при общей традиционности постановки нет ощущения робкого копирования авторского текста. Слегка смещены акценты, переставлены местами две-три сцены – и уже все видится иначе. Гораздо более симпатичный и трагичный одновременно Лопахин, совершенно невыносимый Петя, гораздо резче проступившая всеобщая разобщенность, неуютность поместья Раневской. Вот только, по ощущениям, трактовка эта словно подчеркивает несоответствия Чеховской пьесы традиционным представлениям о сценичности. И от того ощущение затянутости, монотонности некоторых эпизодов. «Ну давайте еще посидим. Нет, ну давайте еще посидим. И еще. И еще». Наверное, в задумке это должно было создавать какое-то напряжение, нарастание внутренней тревоги. Не знаю. Но в реальности было только ощущение нудноватости, было желание подтолкнуть уже актеров к следующей сцене, уж больно все статично, у Чехова этой абсолютной неподвижности нет. Хотя была пара-тройка эпизодов, где очень гармонично эта медлительность сочеталась с внешней сценической динамикой, там чеховская трясина быта прям великолепно выявлялась. Ряд ярких удач у этой постановки все-таки есть. Хотя вот вспоминать – так конкретные сцены и не назову, помню, что второй акт, несколько эпизодов на балу. Недостаток памяти, конечно, но и общее свойства спектакля – уж слишком все на одной ноте.
Все это - суета и асимметричный дуализм языкового знака
У Студии театрального искусства в этом году юбилей: 15-й театральный сезон. Уже в честь этого стоило обновить впечатления. Когда-то был там на «Записных книжках Чехова» и очень проникся. А тут еще и текст Ерофеева, такой, что невозможно было не ломать голову, как это вообще можно поставить.
Как-то, оказывается, можно. Нарочито аскетичное оформление театра удивительным образом гармонично сочетается со спектаклем. Как и люстры, украшенные к спектаклю стилизованными бутылками: «Люстра – бутылки (белого стекла). Водочная посуда разной степени емкости», – как написано в афише.
Сцена призвана изображать зал вокзального ресторана, но одновременно мы слышим закадровый голос, объявляющий остановки рейса «Москва-Петушки». При необходимости – когда на сцене оказываются эпизоды воспоминаний – добавляется несколько минималистичных элементов декораций. Выглядит все достаточно гармонично: сцена не кажется голой, но в то же время ничего не отвлекает от непосредственно действия.
Хотя и действия как такового на сцене нет. Уж не знаю, это фишка Женовача или я так спектакли выбираю, но уже второй раз попадаю на постановку, где перед зрителем разворачивается скорее лирический монолог, чем сюжетное драматическое действо. Впрочем, оба раза исходные тексты позволяют предполагать такое развитие событий: записные книжки – жанр, сюжетности не предполагающий, а авторское жанроопределение Москвы-Петушков – поэма, и это вовсе не писательский произвол.
В театральном воплощении получился фактически моноспектакль, представляющий собой монолог Венечки – Алексея Верткова, лишь изредка разбавляемый высказываниями других персонажей. Удержать внимание зрителя на протяжении всего спектакля одному актеру тяжело, и Вертков вызывает искреннее восхищение: он справляется. Нет ощущения нудности, однообразия, образ очень цельный, но в то же время удивительно пластичный, интонации меняются от сцены к сцене. Нет надрыва, но в то же время много искренности, глубины, тонкости. Не все идеально, на мой вкус, но очень и очень достойно.
Из актеров «группы поддержки» хочется отметить «девушку-балладу», Марию Курденевич. Редкий случай, когда зрительное впечатление абсолютно соответствовало моему внутреннему видению. Про остальных отдельно не говорю, но в общий ансамбль смотрелся вполне достойно. Как-то выпадали из общего впечатления разве что ангелы небесные, но это личное мнение, и на него сильно влияет как раз несовпадение прочтений. По мне так вообще их зря на сцену вывели, останься они только закадровыми голосами, было бы интереснее.
Первый акт прошел на ура. А вот во втором всплыло то самое «как это вообще ставить»? Видимо, режиссер так и не придумал, как. Поэтому все самое интересное в книге, что происходило после беспамятства Венички, просто выбросил. И никакого вам Сфинкса, и никакого вам Хаоса, только какая-то невнятица на сцене и финальный эпизод с гибелью, тоже какой-то неубедительный. Похоже, Женовач – режиссер открытого финала, в «Записных книжках» финальное многоточие смотрелось очень органично, а вот тут было ощущение, что замысел мучительно восстает против авторской решительной точки. Сам не видел, но с чужих слов и в других спектаклях с финалами проблемы есть. Второй акт сильно смазан, подпортил общее впечатление. И антракт в этом спектакле категорически лишний, ощущение разрыва в совершенно случайном месте.
В целом не пожалел ни разу, что сходил. И очень хочется остальные спектакли посмотреть, проверить впечатления. Есть ощущение очень яркой ощутимости режиссерского стиля, однако странно говорить об этом всерьез, пока видел всего два спектакля.
Как-то, оказывается, можно. Нарочито аскетичное оформление театра удивительным образом гармонично сочетается со спектаклем. Как и люстры, украшенные к спектаклю стилизованными бутылками: «Люстра – бутылки (белого стекла). Водочная посуда разной степени емкости», – как написано в афише.
Сцена призвана изображать зал вокзального ресторана, но одновременно мы слышим закадровый голос, объявляющий остановки рейса «Москва-Петушки». При необходимости – когда на сцене оказываются эпизоды воспоминаний – добавляется несколько минималистичных элементов декораций. Выглядит все достаточно гармонично: сцена не кажется голой, но в то же время ничего не отвлекает от непосредственно действия.
Хотя и действия как такового на сцене нет. Уж не знаю, это фишка Женовача или я так спектакли выбираю, но уже второй раз попадаю на постановку, где перед зрителем разворачивается скорее лирический монолог, чем сюжетное драматическое действо. Впрочем, оба раза исходные тексты позволяют предполагать такое развитие событий: записные книжки – жанр, сюжетности не предполагающий, а авторское жанроопределение Москвы-Петушков – поэма, и это вовсе не писательский произвол.
В театральном воплощении получился фактически моноспектакль, представляющий собой монолог Венечки – Алексея Верткова, лишь изредка разбавляемый высказываниями других персонажей. Удержать внимание зрителя на протяжении всего спектакля одному актеру тяжело, и Вертков вызывает искреннее восхищение: он справляется. Нет ощущения нудности, однообразия, образ очень цельный, но в то же время удивительно пластичный, интонации меняются от сцены к сцене. Нет надрыва, но в то же время много искренности, глубины, тонкости. Не все идеально, на мой вкус, но очень и очень достойно.
Из актеров «группы поддержки» хочется отметить «девушку-балладу», Марию Курденевич. Редкий случай, когда зрительное впечатление абсолютно соответствовало моему внутреннему видению. Про остальных отдельно не говорю, но в общий ансамбль смотрелся вполне достойно. Как-то выпадали из общего впечатления разве что ангелы небесные, но это личное мнение, и на него сильно влияет как раз несовпадение прочтений. По мне так вообще их зря на сцену вывели, останься они только закадровыми голосами, было бы интереснее.
Первый акт прошел на ура. А вот во втором всплыло то самое «как это вообще ставить»? Видимо, режиссер так и не придумал, как. Поэтому все самое интересное в книге, что происходило после беспамятства Венички, просто выбросил. И никакого вам Сфинкса, и никакого вам Хаоса, только какая-то невнятица на сцене и финальный эпизод с гибелью, тоже какой-то неубедительный. Похоже, Женовач – режиссер открытого финала, в «Записных книжках» финальное многоточие смотрелось очень органично, а вот тут было ощущение, что замысел мучительно восстает против авторской решительной точки. Сам не видел, но с чужих слов и в других спектаклях с финалами проблемы есть. Второй акт сильно смазан, подпортил общее впечатление. И антракт в этом спектакле категорически лишний, ощущение разрыва в совершенно случайном месте.
В целом не пожалел ни разу, что сходил. И очень хочется остальные спектакли посмотреть, проверить впечатления. Есть ощущение очень яркой ощутимости режиссерского стиля, однако странно говорить об этом всерьез, пока видел всего два спектакля.
воскресенье, 02 февраля 2020
Все это - суета и асимметричный дуализм языкового знака
Интереса ради решил вписаться в книжный челлендж:
Правда, чтобы уменьшить количество фэнтезятины, буду читерить и одной книгой планирую целый ряд позиций закрыть.
На старт, внимание, марш)))
1. Л.Д. Блок (Менделеева) И быль и небылицы о Блоке и о себе
2. (оно же 5 и 25) Берберик Нэнси. Даламар Темный
3. Милан Кундера Бессмертие
33. Рильке Записки Мальтеса Лауридса Бригге
Правда, чтобы уменьшить количество фэнтезятины, буду читерить и одной книгой планирую целый ряд позиций закрыть.
На старт, внимание, марш)))
1. Л.Д. Блок (Менделеева) И быль и небылицы о Блоке и о себе
2. (оно же 5 и 25) Берберик Нэнси. Даламар Темный
3. Милан Кундера Бессмертие
33. Рильке Записки Мальтеса Лауридса Бригге
суббота, 25 января 2020
Все это - суета и асимметричный дуализм языкового знака
Этот год намечается неожиданно театральным: количество билетов, уже имеющееся, приятно удивляет. И первый спектакль я уже посмотрел, «Кабалу святош» в Театре на Юго-Западе.
В последние годы многие московские театры кинулись ставить Булгакова, так что постепенно планирую посмотреть весь набор постановок. А к Юго-Западу у меня старая привязанность, решил начать с него.
Слегка расстроился, что не повезло с составом. Мольера играл не Леушин, а Бородинов, и Мольером он оказался не более удачным, чем в свое время Бэзилом в «Портрете Дориана Грея». Учитывая, что на Мольере держится большая часть спектакля, впечатление подпортило сильно.
Однако в целом постановка хороша. Прежде всего – свет. В этой постановке он – единственная декорация. При этом сцена вовсе не выглядит пустой; перекрещивающиеся лучи создают сложное, подвижное пространство, которое прочитывается и как театральный занавес, и как стены, разделяющие несколько отдельных помещений, и как целый ряд образов-метафор, опять же связанных с идеей разделения-запирания: решетки, границы, пороги. Игру света в этом спектакле можно смотреть как отдельное представление, комментарием к которому идут слова персонажей.
Что касается актерского состава, пожалуй, больше всего впечатлили Мадлена – Ольга Иванова и маркиз Орсиньи – Денис Нагретдинов. По мне – идеальное попадание в своих персонажей, особенно у второго. Особенно в финальных сценах, где прям видно, как рушится у персонажа сложившийся стереотип поведения, и он совершенно потерян, потому что не может решить проблему при помощи шпаги, и кажется, толком вообще не понимает, что с ним.
Неплохи Бутон – Денис Шалаев, Людовик – Андрей Кудзин и Лагранж – Максим Лакомкин. Хитроватая улыбочка Людовика особенноотвратительна прекрасна. И все же чего-то мне в них не хватило, какой-то верибельности. Второго слоя, оттенков? Не знаю. Надо будет еще раз сходить, возможно, просто спектакль на спектакль не приходится.
Триумвират кабалы любопытный. Особенно понравился де Шаррон – Андрей Санников. Чуть-чуть бы экспрессивности добавить (поверить не могу, что я это говорю, обычно мне кажется, что актеры Юго-Запада, напротив, сильно переигрывают, срываясь на истерию там, где это не нужно) – был бы идеален.
Остальные скорее разочаровали. Арманда – Алина Дмитриевна ну совсем никакая, не знаю, может, по роли положено, но скучная. Муаррон – Тагиев тоже совершенно невыразительный. Интереса ради посмотрел, многим он в этой роли нравится. Не знаю, может опять же со спектаклем не повезло, в других ролях он впечатлял больше.
Общее впечатление – очень положительное. Второй акт - выразительнее и сильнее первого. И обязательно пойду второй раз, очень интересно на Мольера – Леушина посмотреть.
В последние годы многие московские театры кинулись ставить Булгакова, так что постепенно планирую посмотреть весь набор постановок. А к Юго-Западу у меня старая привязанность, решил начать с него.
Слегка расстроился, что не повезло с составом. Мольера играл не Леушин, а Бородинов, и Мольером он оказался не более удачным, чем в свое время Бэзилом в «Портрете Дориана Грея». Учитывая, что на Мольере держится большая часть спектакля, впечатление подпортило сильно.
Однако в целом постановка хороша. Прежде всего – свет. В этой постановке он – единственная декорация. При этом сцена вовсе не выглядит пустой; перекрещивающиеся лучи создают сложное, подвижное пространство, которое прочитывается и как театральный занавес, и как стены, разделяющие несколько отдельных помещений, и как целый ряд образов-метафор, опять же связанных с идеей разделения-запирания: решетки, границы, пороги. Игру света в этом спектакле можно смотреть как отдельное представление, комментарием к которому идут слова персонажей.
Что касается актерского состава, пожалуй, больше всего впечатлили Мадлена – Ольга Иванова и маркиз Орсиньи – Денис Нагретдинов. По мне – идеальное попадание в своих персонажей, особенно у второго. Особенно в финальных сценах, где прям видно, как рушится у персонажа сложившийся стереотип поведения, и он совершенно потерян, потому что не может решить проблему при помощи шпаги, и кажется, толком вообще не понимает, что с ним.
Неплохи Бутон – Денис Шалаев, Людовик – Андрей Кудзин и Лагранж – Максим Лакомкин. Хитроватая улыбочка Людовика особенно
Триумвират кабалы любопытный. Особенно понравился де Шаррон – Андрей Санников. Чуть-чуть бы экспрессивности добавить (поверить не могу, что я это говорю, обычно мне кажется, что актеры Юго-Запада, напротив, сильно переигрывают, срываясь на истерию там, где это не нужно) – был бы идеален.
Остальные скорее разочаровали. Арманда – Алина Дмитриевна ну совсем никакая, не знаю, может, по роли положено, но скучная. Муаррон – Тагиев тоже совершенно невыразительный. Интереса ради посмотрел, многим он в этой роли нравится. Не знаю, может опять же со спектаклем не повезло, в других ролях он впечатлял больше.
Общее впечатление – очень положительное. Второй акт - выразительнее и сильнее первого. И обязательно пойду второй раз, очень интересно на Мольера – Леушина посмотреть.
вторник, 30 января 2018
Все это - суета и асимметричный дуализм языкового знака
К кому-то приходит зверь-писец, к кому-то - зверь-неписец, а мой - явно зверь-недописец. Начать я могу, даже довольно легко. А вот продолжить... Про закончить же даже и говорить не буду.
понедельник, 22 января 2018
18:15
Доступ к записи ограничен
Все это - суета и асимметричный дуализм языкового знака
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
пятница, 28 июля 2017
Все это - суета и асимметричный дуализм языкового знака
В книге "Поэтика русской прозы" (М., 2006) опубликована библиография Ю.В. Манна
понедельник, 27 марта 2017
Все это - суета и асимметричный дуализм языкового знака
Какую же тоску иногда нагоняет наш маленький уютный гадючник. Вот этого я не люблю, поэтому мы его в сборник не позовем, вот этот - свой, поэтому статью с резкой репликой в его адрес мы не опубликуем, вот этот - нейтральный, поэтому мы опубликуем, хотя он тут вообще не к стати...
Итак дельных людей единицы, так и те между собой на ножах в большинстве.
Итак дельных людей единицы, так и те между собой на ножах в большинстве.
пятница, 30 декабря 2016
Все это - суета и асимметричный дуализм языкового знака
Свершилось! Словарь в верстке.
пятница, 23 декабря 2016
Все это - суета и асимметричный дуализм языкового знака
Кажется, я увольняюсь. Если из-за того, что какая-то девица не умеет себя вести, отчислят моего дипломника за несколько месяцев до защиты, я не буду работать среди людей, которые это сделают.
Что делать и куда идти, я не знаю. Но оставаться здесь больше не могу.
Что делать и куда идти, я не знаю. Но оставаться здесь больше не могу.
вторник, 13 декабря 2016
Все это - суета и асимметричный дуализм языкового знака
Сдал букву "Г". Остались только "В" и "Б". "Неотменяемый" рубеж в 15 декабря безнадежно провален. Новый рубеж - 25. Тоже не знаю, как будем укладываться, учитывая, что на остаток времени 66 текстов. Пусть даже большая их часть уже прошла первичную редактуру. Но главное - к 31 декабря первый том точно будет завершен!
понедельник, 05 декабря 2016
Все это - суета и асимметричный дуализм языкового знака
Глядя на свою электронную библиотеку, все больше ощущаю себя драконом, залегшим на груде золота. Бумажная библиотека в доме составляет что-то около 1000 томов и я понимаю, что даже это - довольно много. Но у меня есть опись, по-первых, и понимание, где лежат те несколько сотен книг, которые нужны относительно регулярно, во-вторых. А число электронных книг, которые у меня скопились, пока никто не считал, но есть подозрения, что там уже несколько тысяч текстов. При этом упорядоченность их весьма относительная и переписи нет. Так что часто проще найти книгу в интернете повторно, чем отыскать ее в собственных папках. Но это когда точно знаешь, что искать. А когда помнишь только, что у тебя где-то там хранится пара десятков книг по средневековью и что где-то в какой-то из них было про турнир/красители одежды/появление шахмат/историю слова "рыцарь", отыскать нужное становится катастрофически сложно. Интересно, сколько нужно времени, чтобы раз и навсегда упорядочить и вычистить это все, чтобы потом только поддерживать в адекватном состоянии...
воскресенье, 20 ноября 2016
14:13
Доступ к записи ограничен
Все это - суета и асимметричный дуализм языкового знака
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
воскресенье, 06 ноября 2016
Все это - суета и асимметричный дуализм языкового знака
Буквы одна за другой уходят в набор, а у меня - бесконечный день сурка. Я вообще забыл, как это, когда ты не делаешь словарь, не думаешь о словаре, не планируешь прибежать домой и сесть за словарь, не едешь в библиотеку, отменяя пары, потому что срочно нужно вот еще кое-что уточнить для словаря.
воскресенье, 02 октября 2016
Все это - суета и асимметричный дуализм языкового знака
Ушли в набор буквы "А", "И", "Д". Очень символично получилось. Аид, то есть то адище, в котором живет наша бравая редакторская троица и будет жить до середины декабря. Но зато уже в начале года первый том "Словаря..." выйдет!
воскресенье, 18 сентября 2016
Все это - суета и асимметричный дуализм языкового знака
Сегодня сдаем букву "А", ура! Называется, вспомнил времена диплома/дисера, последние дни сутками напролет сидел за авторами статьи переписывал. А мой коллега-редактор также сутками эту писанину вычитывал и на библиографию блеск наводил. И вот теперь оно уходит в верстку.
пятница, 08 июля 2016
Все это - суета и асимметричный дуализм языкового знака
Я думал, производителя столешниц, на ночь почитывающего Шопенгауэра, никто не переплюнет. Но сегодня встретил повара, который обожает филармонию и балдеет от Бетховена.
пятница, 01 июля 2016
Все это - суета и асимметричный дуализм языкового знака
Нашел определение своей нынешней деятельности: художественное вырезание по тексту.